Смерть клиринга – Центробанк облегчил муки…

Рано утром тетя Циля

Испустила дух…

<…>

Отгремела канонада,

Кончилась война.

Тетя Циля за оградой

Похоронена

(«Тетя Циля» – «Одесский цикл»: Александр Розенбаум
feat Братья Жемчужные)

Справка «Правды Северо-Запада»:

Отзыв Центробанком лицензии у Клиринговой палаты – печальный факт, ибо явление противоестественное, хотя и ожидаемое, дает понять Александр Преминин в первом за последние восемь лет публичном и развернутом интервью…

Илья Азовский:

– Федеральные средства массовой информации распространили заявление, которое в Архангельске стало секретом Полишинеля, – об отзыве лицензии у финансового учреждения «Северная клиринговая палата». Спроси в нашем городе любого знающего человека, что такое клиринговая палата, и он ответит: это Преминин. Хотелось бы услышать ваши комментарии как отца-основателя. Для начала: палата изжила себя или это был искусственный процесс при отсутствии объективных факторов?

Александр Преминин:

– С моей точки зрения, основным владельцем ее является господин Тиличенко, у которого 75 % пакета. Он находится в федеральном розыске, прячется где-то в Европе.

Илья Азовский:

– А кто он такой?

Александр Преминин:

– Бывший летчик-штурмовик, хороший, как говорят, летчик. Вот и исполнял бы функции летчика, и тогда, может, и федеральный розыск не пришлось бы объявлять. У него в самолете погибли люди, и из свидетеля он постепенно стал обвиняемым. Так или иначе, следственный комитет не стал бы так активно его искать. И Тиличенко покинул пределы Российской Федерации, и я благодарен сотрудникам Центрального банка, которые несмотря на это, пытались спасти палату. Со стороны глядя, что вытворял господин Тиличенко, приходилось только удивляться либеральности работников Центрального банка. Вообще говоря, что к Тиличенко попадало, то неизменно погибало. Не должно быть в кредитных организациях такой монополии. Я ушел оттуда в 2008 году, и как видите, эта организация просуществовала еще пять лет: такой был накоплен капитал. В свое время был создан очень эффективный механизм. Оборачиваемость рубля была в 10–12 раз выше, чем в обычном банке. И существовал реальный механизм контроля. К примеру, заведи туда управляющую компанию – и сразу видно, крадут там деньги или нет. Можно лицевые счета всех граждан вести одновременно. Мы когда-то верстали 20 % областного бюджета – пока не было,на мой взгляд, этого прохвоста Кудрина с его новым федеральным Бюджетным кодексом. Он прямо запретил обслуживать бюджет таким подразделениям, как клиринговая палата. Кудрину надо было вывести деньги из страны.

Илья Азовский:

– Не так давно депутат Макаров прямо сказал Кудрину: 20 % бюджета страны контролировали вы лично.

Александр Преминин:

– Я считаю, Кудрин – самый большой вредитель всех времен и народов. Он сформировал страшную систему вымывания денег из экономики страны. Мы вместе со специалистами космодрома Плесецк в 1995 году создали для казначейства систему клиринга долгов. И как Кудрина не стало, а Силуанов умный человек, и думаю, что примерно году к 2017‑му они придут к системе клиринга. При ней можно контролировать любой счет. Например, на любого гражданина можно завести лицевой счет, и туда перечислять все платежи, к примеру, гаишные штрафы. И система все ваши платежи автоматически, без вашего участия разносит по назначению. Ведь платежи за воду, тепло – это прошлый век! И когда Кудрин в соответствии с новым Бюджетным кодексом запретил все это, мне стало неинтересно этим заниматься.

Илья Азовский:

– Экономика Архангельской области сейчас в состоянии регресса, и в то же время у нас много государственных и казенных структур. Может при таких условиях существовать система клиринга?

Александр Преминин:

– У нас были настолько большие платежи, что Сбербанк все время просил нас открыть счета лоро и ностро (это взаимные счета), потому что в нашу сторону были счета больше, чем в Сбербанк, и они хотели, чтобы мы их подкредитовывали. А мы не хотели открывать у них счета. Самое смешное, что и администрация области, и мэрия на начальном этапе были акционерами клиринговой палаты. А потом мэрия вышла – кто же будет терпеть такого «чудака»?

Илья Азовский:

– А администрация области?

Александр Преминин:

– В том-то и дело, что нет. Меня поразило вот что: они вместе хотели самоликвидироваться. Тиличенко, находясь за границей, дал команду самоликвидироваться. И администрация области идею поддержала. И Центральный банк в этой ситуации отозвал лицензию.

***

Илья Азовский:

– А человек, который находится в розыске и прячется за границей?

Александр Преминин:

– Как же без него, ведь у него основной пакет!

Илья Азовский:

– А в других субъектах Федерации остались клиринговые палаты?

Александр Преминин:

– По-моему, только в Туле осталась. Большие системы все скупили. Электронную палату тоже купили. Наверное, только Московская расчетная палата жива – самостоятельно, да Тульская палата. Ведь если губернатор думающий, он может через палату контролировать ситуацию. В данный конкретный момент надо заводить через палату коммунальные платежи, чтобы управляющие компании не смогли воровать. Тогда финансовые потоки прозрачные, и гражданин каждый день видит состояние своих платежей. И нет риска, что с жильца не возьмут дважды – за тепло, за воду…

Илья Азовский:

– Так все-таки, это больше объективный процесс или субъективный?

Александр Преминин:

– Трудно сказать однозначно. Вот только жалко, что действенный механизм в Архангельской области уже никогда не будет воссоздан – потому что Центральный банк очень туго дает расчетные лицензии. Область потеряла действенный механизм, даже не поняв, что у нее было в руках. Я десять лет был генеральным директором, я этим жил. Ведь надо постоянно поддерживать контакт с работниками Центрального банка, отрабатывать нормативную базу. По итогам наших совещаний разрабатывались документы, письма и прочие документы. Мы захватывали у банков определенные сегменты, им оставалось только жалобно на нас смотреть. Мы общались со специалистами и сами были специалистами. А когда человек летал на самолете и вдруг решил заняться банковской системой, закончится это банкротством.

Илья Азовский:

– Положа руку на сердце – вы вовремя ушли? Или просто так сложились обстоятельства, ведь лучше уйти на рассвете, чем на закате?

Александр Преминин:

– Я сделал ошибку – пошел в политику. Я уже говорил мэру Павленко, что он неправ, утверждая, как было хорошо до Киселева, то есть при Ефремове. Ведь когда мы пришли, увидели пустые закрома – там ничего не было, ни пакетов акций, ничего. Простой пример – алмазы. Мы пришли и увидели, что акций-то нет! Вот якуты, например, не продали свою часть. А у нас – кормушка пустая. И пришлось делать секвестр бюджета. Я тогда позвал финансистов и сказал им: вы что сделали? Вас всех надо прокурору отдать! Я занимался финансами, и мне было неинтересно, чем занимается администрация области. Мне и сейчас это неинтересно.

Илья Азовский:

– Пока администрация о вас не думает… 

Александр Преминин:

– Ефремов обо мне подумал, и я пришел. Вот это была моя ошибка. Я раздал свои акции товарищам – и потерял палату.

Илья Азовский:

– И обратно вам бумаги не вернули?

Александр Преминин:

– Ну, все люди разные, они мне помогали создавать палату, я не могу ни про кого сказать плохо. Это был мой поступок, возможно неправильный. Когда я пришел, контрольный пакет сформировался на той стороне. Я еще какое-то время на них смотрел и говорил: ребята, это горячий камень, вам он не нужен! Они, наверное, меня опасались, ведь я оставался на внештатной основе… А как только Киселева не стало, они мне сказали: ты нам не нужен. Я им говорю: ребята, вы не понимаете, какой механизм у вас в руках, он очень опасен. Но раз было принято решение, что я им не нужен, вот они и жили без меня пять лет. И я с ними не общался. Как не общаюсь с администрацией области – потому что они меня слушать не будут. Я могу говорить не про сопли, а только про экономику. А у них только сопли да эмоции. А мир денег очень жестокий. Поэтому проще не общаться вовсе. Мне пришлось заниматься бюджетом в 2004 году. Интересное занятие – санировать бюджет. Центральный банк пытался санировать клиринговую палату, если бы Тиличенко отозвал свое решение о самоликвидации, можно было бы санировать бюджет. Чтобы вам было понятно: сейчас идет санация Московского областного банка. Санация, то есть очищение. Но собственников при этом старых нет – все новые. У клиринговой палаты был возможный вариант – Тиличенко нет, и тогда палата оживет. Он этого, вероятно, больше всего испугался и принял решение о самоликвидации. Но кто позволит ликвидировать организацию, в которой находятся федеральные деньги? И Центральный банк отозвал лицензию. Тем более что там нарушений много, в том числе и в нормативной базе. Повторюсь: я благодарен работникам Центрального банка за их терпение, за то, как они пытались спасти эффективный механизм, который сейчас очень пригодился бы.

Илья Азовский:

– А может сейчас найтись инициативная группа финансистов, которая, используя ваш опыт, смогла бы возродить палату?

Александр Преминин:

– Они не понимают клиринговой системы.

Илья Азовский:

– А если обратятся к вам?

Александр Преминин:

– Они ко мне не обратятся. Потому что механизм очень действенный, и он им не нужен, именно потому что он прозрачный. В нем больше всего заинтересованы граждане, которые не хотят, чтобы их обманывали.

Илья Азовский:

– Но ведь есть и юридические лица, заинтересованные в прозрачности…

Александр Преминин:

– Они подражают олигархам – все время хотят где-нибудь что-нибудь украсть – в бюджете, у граждан… У всех желание – чтоб было непрозрачно. Этого же хочет любой чиновник. Потому что, когда прозрачно, он становится не нужен. Простой пример: в Московской области был застой. Пришел Воробьев – число чиновников увеличилось. А когда количество чиновников увеличивается, эффекта не будет.

Илья Азовский:

– Но ведь чиновник – тоже человек, тоже гражданин…

Александр Преминин:

– Простой пример. Немцов – кто мешал ему наладить в Нижнем Новгороде переработку газа? А Путин создал переработку газа: раньше мы закупали сложные гранулы за границей, сейчас продаем.

Илья Азовский:

– В Брунее, например, 60 % населения – чиновники. Даже дворник – и тот чиновник. Поскольку реального производства нет.

Александр Преминин:

– Чиновник должен прежде всего думать, какой работой загрузить воинов, чтобы они не о жратве думали. А они думают только о жратве. Завтра вы станете чиновником – потащите своих друзей на теплые места, будут созданы новые рабочие места для чиновников. И так везде. Почему я потерял клиринговую палату? Потому что не мог сидеть на двух стульях: как это я буду так нехорошо себя вести? Моими руками были отправлены на улицу все! Я им сказал: вы были готовы предать Ефремова – испейте всю эту чашу сами. Это вы его, постоянно зализывая, довели до такого состояния. Поэтому все на улицу! Да, они на меня обиделись. Но это принципиальная позиция. Я считаю: команда не справилась – должна вся идти на улицу. И тогда они будут думать о создании рабочих мест, а не о том, как пристроить своего человечка на хорошее место.

Илья Азовский:

– Но это негуманно…

Александр Преминин:

– Экономика вообще негуманна. Я пытаюсь ответить на вопрос, который был задан в самом начале: можно ли быть эффективным в Архангельской области. Отвечу: можно! Наш опыт это доказывает. Все критикуют команду Киселева, а мы приняли область с огромными долгами, а довели почти до ноля! Еще бы год – и мы вышли бы на бюджет с профицитом.

Илья Азовский:

– И не было бы такого обвала…

Александр Преминин:

– Мы просто не успели. Экономика такая: едешь в Москву и просишь дотаций и субвенций, но не берешь у банков кредиты. Если берешь деньги, то безвозвратные. Для этого надо садиться и писать программы. Я почему не общаюсь ни с кем? Если я приду, я спрошу: какую программу вы написали? Я не знаю, но думаю, что окажется, что не написали ничего. А Киселев два раза ходил к Владимиру Владимировичу и выпросил деньги на дороги. В результате – какое дорожное строительство развернулось в области!

Илья Азовский:

– Была другая система власти. Областные депутаты, хоть и вредные были, но участвовали в процессе. Нынешние-то не участвуют!

Александр Преминин:

– А их никто не душил. Наоборот, им иной раз и подсказывали. Когда я не мог достучаться до чиновников, я им говорил: вот здесь вы должны отнять деньги, иначе администрация сожрет эти деньги. Нынешнюю ситуацию не берусь комментировать – я далек от нее. Но знаю: если чиновник не выпрашивает в Москве деньги и не создает рабочие места, так просто деньги не появятся. Им просто не дадут денег. А чтобы просить – надо обосновать. И поэтому я газет не читаю, телевизор не смотрю, не знаю, что творится. Здесь я плохой эксперт, мне для того чтобы судить, надо бумажки посмотреть. Одно скажу: самый эффективный менеджер был Киселев. Пример: «Северный рейд» в Северодвинске. Он создал там эффективное производство, маршал Устинов Дмитрий Федорович все принимал, чтоб они работали. И как только представилась возможность, Киселев сбежал в бизнес, занялся зарабатыванием денег.

Илья Азовский:

– А где Киселев сейчас?

Александр Преминин:

– Он в Москве, но его возможности не задействованы, он там никому не нужен. Живет себе на те деньги, которые заработал.

Илья Азовский:

– А если раздастся клич с родины: Николай Иванович, вернитесь?

Александр Преминин:

– Не знаю, это вопрос не ко мне.

Илья Азовский:

– Каждый последующий губернатор хуже предыдущего…

Александр Преминин:

– Не знаю, не берусь анализировать. Но ведь большинство их – не наши, присланные. Наши были – Ефремов и Киселев. Всё.

Илья Азовский:

– Вы говорите, что газет не читаете, телевизор не смотрите. Но подлетая на самолете к Архангельску, не можете не видеть стоящие заводы, общий спад промышленности…

Александр Преминин:

– Давайте рассудим цинично: если производство стоит – значит, оно неэффективно, оно здесь не нужно.

Илья Азовский:

– А порт?

Александр Преминин:

– И порт. Он неэффективен. Цепочка такова: если нет рабочих мест, нет конкурентной продукции, значит, надо территорию закрывать, и надо отдать должное смелости руководителя, без разницы, как его фамилия – Михальчук, Орлов или еще как. Еще раз повторю: если система не востребована, значит, она не конкурентоспособна. Я человек из мира цифр, не могу сказать, мол, кто-то во всем виноват.

Илья Азовский:

– Но ведь есть территории, существующие за счет финансового сектора. Вы же создали эффективную систему.

Александр Преминин:

– Да, она была эффективной. Мы акционерам на акции давали 20 % доходности. И в областной бюджет клиринговая палата давала 20 % дохода. Потому что все финансовые управления имели счета в нашей палате. Огромные объемы финансовых средств ходили – «Архэнерго», Водоканала… А сейчас Водоканал – банкрот. А раньше мы их долги сворачивали между собой, и они никому не были должны. Я не могу судить, почему сейчас иначе.

Илья Азовский:

– Вы говорите, что финансовый сектор давал 20 % бюджетных доходов. А реально – чтобы 80?

Александр Преминин:

– Реально.

Илья Азовский:

– А можно, чтобы из других регионов организации обслуживались здесь?

Александр Преминин:

– Легко. Какие проблемы?

Илья Азовский:

– То есть в данном случае зарезали курицу, которая могла бы приносить золотые яйца?

Александр Преминин:

– Тут есть доля и моей вины как одного из создателей той системы. Пришли ко мне компьютерные гении – с космодрома Плесецк. Это их была идея – чтобы работали виртуальные деньги. Могу сказать одно: шесть клиринговых палат, о которых никто не знает, держат английскую экономику в рабочем состоянии. Все знают про SVIFT, про «Визу», но никто не знает про клиринговые системы, которые клирингуют огромные деньги, и то, что Чубайс обескровил нас и лишил Россию денег, – это наша беда. А сколько людей, последователей Чубайса, до сих пор находятся в руководстве нашей страны? А можно было клиринговую систему пустить на то, чтобы любой гражданин, без разницы, пенсионер или подросток, видел, как его деньги ходят. Это площадка, туда можно заводить что угодно. Мы ей пользовались с 1993 года по 2014‑й – и взяли и ликвидировали. Нам не нужны хорошие вещи. Еще раз: не надо винить сотрудников Центрального банка, они пытались ее спасти. Но остальные были против. Когда мы начинали, мне говорили в том числе и банкиры: ну что это такое, деньги нереальные, воздушные. Но в чем проблема многих предприятий? Не хватает оборотных средств. А мы их снабжали этими оборотными средствами. Другое дело, когда деньги выходят за пределы системы. Там есть определенные риски. Это отдельная тема. Но у многих банкиров, когда я им об этой системе рассказывал, крыша ехала. Не верили, что это может работать. Но она работала, эффективно работала десять лет. И не было никаких рисков. Без меня они жили пять лет – на те деньги, которые мы им оставили. Не занимаясь клирингом! Потому что не знали, что это такое.

Материал предоставлен общественно-политической газетой "Правда Северо-Запада".