Дети становятся бомжами при живых родителях... по закону

13 июля 2010 года. Оксана в тот день с трехмесячным сыном и пятилетней дочкой ходила к врачу на прием. Впереди — детская коляска с трехмесячным сыном, сзади семенящая маленькая девочка — в общем, типичный для молодых мам «обоз». И вдруг звонок от соседей на мобильный: в вашей квартире взламывают дверь! Оксана — женщина боевая, на улицах рабочего Харитоново робкими не растут. Но тут — сломалась. Села Оксана на скамеечку и дала волю слезам. Идти с детьми было некуда, квартиру отобрали. Все их вещи вынесли на улицу, где они лежали часов пять, а потом сгрузили в какую-то замызганную секцию со следами крови на обоях. Оксана слышала, что в этой комнате будто бы произошло убийство, ей до сих пор не по себе от того, что распашонки сына и платьица дочери два месяца валялись в окровавленных стенах...

Эту комнату судебные приставы почему-то решили использовать под склад для вещей выселенцев. Потом Оксана два месяца занимала у подруг пеленки-распашонки, ночевала, где приютят. Сейчас перекантовывается у подруги. Живут втроем на пособие по уходу за ребенком — где-то около пяти тысяч в месяц. По статусу Оксана, ее дочка с необычным именем Ладлена и крошечный сын — бомжи. Люди без определенного места жительства. У новорожденного нет полиса, врачи в поликлинике осматривают и лечат малыша из сострадания...

Оксана — еще одна жертва «дырявого»... законодательства. Она пришла в редакцию, прочитав публикацию о том, как другой коряжемской маме при помощи правозащитника Сергея Плехова удалось защитить права «проданных» вместе с квартирой и выселенных новым собственником несовершеннолетних детей...

9 ноября я писала о том, что в 2004 году законодатели внесли поправку в статью 294 Гражданского Кодекса, которая позволила выбрасывать из квартир детей без согласия органов опеки и без предоставления жилья. Только спустя пять лет — 17 июля 2010 года... суд признал эту поправку неконституционной, нарушающей несколько статей главного закона страны. Материал на эту тему вы можете прочитать на сайте.

Но вернёмся к жуткой истории: дочь Оксаны Ладлена — в числе тысяч детей, которых законодательство сделало бомжами при живых родителях. Оксана вышла замуж в 1999 году, после чего зарегистрировалась и поселилась в однокомнатной квартире супруга. В 2005-м родилась дочка, а потом отношения не заладились. Развелись молодые по инициативе жены, муж ушел из квартиры и жил где-то на стороне. Молодая женщина попыталась, видимо, еще раз создать семью, забеременела...

На пятимесячном сроке беременности Оксана случайно узнала, что бывший муж продал квартиру вместе с зарегистрированными в ней матерью и ребенком. Кинулась в администрацию города, как говорит Оксана, «в отдел по защите прав детей». Оттуда ее направили в отдел опеки и попечительства. Там она услышала: муж имел полное право продать квартиру, вы не можете ею даже пользоваться. В ГОВД немножко подбодрили: пока есть регистрация, живите. И одернули представителя мужа по доверенности разжалованного адвоката Александра Земцова, который занимался куплей-продажей и мог бесцеремонно в любое время открыть дверь ключом.

Судебное заседание о выселении новым собственником мамы и дочки состоялось 31 марта, за три недели до родов. Решение было не в пользу Оксаны. После этого она еще два с половиной месяца держала оборону, обжалуя решение суда. Это сейчас, в разговоре с Плеховым, который я организовала специально, она, возможно, поняла, что шла совсем не по тому пути. Ей надо было пытаться обжаловать договор купли-продажи квартиры, а она писала жалобы на решение о выселении. Бессмысленно было просить нового собственника не выселять чужого ребенка.

В общем, парадоксально, но факт: в Оксаниной истории никто закон не нарушал. Муж законно продал квартиру, суд по иску нового собственника законно выселил оттуда женщину с маленькой дочкой. Приставы исполнили решение суда. Закон действительно все это позволял делать до 17 июля этого года, до того момента, как суд признал пункт 4 ст. 294 Гражданского Кодекса противоречащим Конституции. Но закон — это удел судов, прокуратур, милиции. Журналистов интересует мораль. С моей точки зрения, законодательная поправка, поставившая интересы собственников жилья выше интересов несовершеннолетних детей, аморальна. Аморальны и сделки, совершенные на основании такой поправки. Но знаете, кто в случае с Оксаной выступил стороной аморальной сделки? Только не падайте, пожалуйста! Квартиру с прописанными беременной женщиной и несовершеннолетним ребенком купила... администрация МО «Город Коряжма».

По муниципальному контракту от 16.12.2009 года. Это и есть тот самый истец, который обратился в суд с иском о выселении Оксаны с несовершеннолетней дочерью. Квартира местной властью была приобретена на субвенции из областного бюджета в сумме 1 млн рублей для детей, оставшихся без попечения родителей. Жилье передали выпускнику Коряжемской школы-интерната, который родом был из Коноши. Юноша оформил права собственности 2 февраля 2010 года.

А теперь о юридическом «капкане», в который попала Оксана. С постановлением ... суда в руках она в течение трех лет имела право признать сделку купли-продажи квартиры ничтожной. Тогда в квартире отца дочь и она сама могли бы проживать до достижения ребенком совершеннолетия. Суд обязан был признать администрацию города недобросовестным приобретателем, поскольку чиновники знали, что покупают квартиру с пятилетней девочкой. Но проблема в том, что в собственности сироты квартира была недолго, он ее тут же перепродал. Новый собственник, в отличие от администрации города, недобросовестным приобретателем быть не может — он ребенка не выселял.

Оксана попросила отдельно поблагодарить тех, кто отнесся к ней по-человечески. Кроме друзей это прокуратура города и помощник прокурора Дмитрий Чичерин. Они подготовили и подали иск по месту нынешнего жительства отца девочки о понуждении его обеспечить дочь жильем. Но этот путь, к сожалению, менее перспективный, чем признание первой сделки купли-продажи ничтожной. Суд первой инстанции прокуратуре отказал. Почему здесь мало шансов выиграть дело? Отец Ладлены после отъезда из Коряжмы приобрел дом в Краснодарском крае, но оформил его на родственников. Вызывают его, допустим, в суд, а он говорит, что средств на покупку или на аренду жилья для дочери у него нет.

Решение суда должно быть исполнимо, а ответчик якобы в силу своего материального положения исполнить его не может. Он и алиментов-то, кстати, не платит. Я не верю в то, что администрация города, устыдившись участия в аморальной сделке, придет на помощь малоимущей семье сотрудницы муниципального предприятия. Хотя... если власть перестает отличать моральное от аморального, стоит ли удивляться огромному числу «черных» риелторов? Они ищут «дырки» в законе и на этом наживаются. Моя коллега, когда мы обсуждали Оксанину ситуацию в редакции, мудро заметила: если бы действовали законы морали, нам никаких законов было бы не надо.

Надежда СУХОПАРОВА, главный редактор газеты «Трудовая Коряжма» специально для ИА «Эхо СЕВЕРА»

Фото с сайта http://copypast.ru/2008/11/13/grustnye_igrushki_proshlogo_29_foto.html